Гружённая какими-то старинными вещами тележка, звякая бубенчиками,
в течение часа медленно двигалась. Она еле-еле тащилась по давно не езженной дороге, переваливаясь с боку на бок и наклоняясь.
Когда телега увязая в глине потащилась в гору, я сошёл и решил пробраться вперёд перелеском. Этим ветренным утром я пребывал в преотличном настроении, и превосходно ориентируясь на местности, шёл, не спеша, по тропинке.
По ту сторону не большой речонки протянулись на необъятном небе (ярко) золотистые тучки, нежданно-негаданно откуда-то набежавшие. В теплом воздухе беспристанно жужжали комары, обитавшие в окрестных болотах.
Вдали повсюду раздавались песни, исполняемые на древнерусский мотив.
Сегодня так же, как и неделю назад, был праздник. Водить хороводы и петь песни – давняя традиция.
Подлинный знаток русской природы, я остановился у опушки. Когда ты стоишь один, нисколько не шевелясь, тобой овладевает поистинне сверхъестественное чувство. По-моему, оно возникает от наслаждения удивительной красотой, разлитой вокруг.
Не замечая человека, всё в природе как будто ожило и зажило свободно. Ветер, озорник и искуссный проказник, пронесясь по золотистой ржи еще никем не кошенной, перебежал в вечнозеленые осины. Облако белых пушинок вмиг сорвалось с их сережек и, говорившись с ветром, весело понеслось в чащу, темнеющую вдали. А я побрёл дальше.